Тёмный зал

1.

Конечно, я - пристрастное лицо,
мои оценки крайне субъективны
и примитивны думанья о пользе
и о вреде, о доблести и чести,
о поклонении таким головорезам,
как Македонский с дикою ордой,
которые сработали на славу,
развешивая трупы вдоль дорог
на солнцепёках, чтоб гудела вонь
и подавляла дух сопротивленья, -
не хуже кадра номер двадцать пять!..
Опять же - феномен Наполеона,
который взял бы запросто в Европу
и нас, когда бы не мороз, Кутузов,
пожары, партизанщина, глубинка
и русский дух, болтавший по-французски, -
сейчас бы все мы были европейцы.
Сдаваться надо, а не побеждать,
тогда и нас навеки окультурят.
Ну что она с издёвкой тут молотит?!.

2.

- Ах, Боже, до чего же он красив!
Пожалуйста, верните нам Дантеса! -
Механику сказала виконтесса,
В виду имея диапозитив.

Механик возвратил Дантеса профиль,
И тёмный зал, где это шло кино,
Дышал, как будто варится давно
И выкипает на плите картофель.

- Медальное лицо! Порода! Блеск!
Очарованье благородной силы!..
- Такого любованья дикий всплеск
Убийцей Пушкина?.. Да никогда в России!!! -

Я молвила с улыбкой ледяной,
Когда меня спросили по-французски,
Проходят ли воистину по-русски
Дни Пушкина... Он был невыездной,
В стране их не был, где классические блузки.

И кстати, - я шепнула им, - Дантес
Плюгав и слабоват для русской плоти,
А Пушкин - он большой деликатес!..
(Ну что она с издёвкой тут молотит?!.)

За это Питер Норман^* подарил
Мне плёнку, где Ахматова вздохнула,
Читая "Реквием"... От Этны до Курил -
Нет глубже вздоха этого и гула.

---

^* Питер Норман, профессор русской литературы, сопровождал Анну Андреевну Ахматову в её поездке по Англии и там записал на плёнку "Реквием" в авторском чтении.